Правило бумеранга, или Что вскрыло громкое расследование Al Jazeera о Порошенко

Катарский телеканал, пытающийся стать одним из мировых масс-медиа, открыл глаза на то, что многие подозревали, но не видели доказательств.

Я участвовал в съемках большого расследования Al Jazeera. Еще в мае прошлого года. Поэтому сразу исключаю теорию заговора, будто материал был просто сливом документа, приуроченным к каким-то событиям в Украине или мире. Они работали над масштабным материалом о коррупции в стране, звучащей у всех на устах последние четыре года. Тем более, персонажи все как на подбор: президент, возглавивший Украину после кровавой развязки, депутат с конюшнями по всему миру и российский олигарх, знакомый с Трампом.

Что нового сообщило это расследование?

Во-первых. Побег Януковича создал проблему его окружению, как сохранить хотя бы часть украденных денег бывшего президента. И депутат Александр Онищенко с энтузиазмом взялся решать ее. Вместе с российско-украинским бизнесменом Павлом Фуксом они купили или вели переговоры о покупке офшорки, владевшей ценными бумагами на $160 млн.

Поскольку единственным активом этой офшорки были облигации украинского правительства, то, покупая компанию, Онищенко с Фуксом не имел другой цели, кроме как заполучить деньги. А поскольку дисконт для тандема составил 80% – они договорились о цене в $30 млн – значит, связанные с Януковичем владельцы этих бумаг не могли никак их разморозить. И были готовы уступить за смешные деньги. Которых они, похоже, особо не считали – как пришло во времена Януковича, так и ушло.

Покупая офшорку с проблемным активом, на что мог рассчитывать Онищенко? На то, что, используя связи в украинской власти, он сможет добиться разморозки денег. А кто были его связи? Президент Порошенко. Он – единственный, кто мог дать команду генпрокурорам: сперва Шокину, а затем Луценко, подчиненные которого наложили арест на счета офшорной компании.

Судя по тому, что у Онищенко есть аудиозапись обсуждения схемы спасения бывшего соратника Януковича экс-министра Злочевского, подобные переговоры были регулярной практикой в кабинете Порошенко. И эти пленки еще прозвучат накануне  президентских выборов.

Во-вторых. В рамках расследования Аль-Джазиры было представлено на суд общественности судебное решение о так называемой спецконфискации $1,5 млрд Януковича – которой так гордится действующий генпрокурор Луценко, используя ее для наращивания политических дивидендов.

Теперь же оказалось, что решение суда является большой фикцией, и, собственно, поэтому было специально удалено из открытого реестра. Само решение касается незавидной судьбы такого себе Аркадия Кашкина, который за 500 долларов продал паспортные данные Курченко, и на имя которого была зарегистрирована одна из компаний, участвовавших в аферах семьи Януковича. В итоге, первоначально Кашкину присудили штраф в 51 тысячу гривен, и даже их у него не оказалось.

После прихода Луценко в генпрокуратуру его склонность к аферам развернулась на новом месте. В погоне за лаврами он передал самые «жирные» дела об окружении Януковича из департамента специальных расследований Горбатюка в военную прокуратуру Матиоса, который поручил расследование прокурору зоны АТО Кулику. Кулик прибег к услугам своего бывшего сослуживца по прокуратуре Харьковской области Кашкину – и тот повторно взял на себя вину в украденных Януковичем деньгах, но уже не как номинальный директор, а как участник преступной группы.

Понятно, что никакой решающей роли Кашкин не играл и не видел ни Януковича, ни Курченко, ни Арбузова. На все про все – от регистрации нового производства по Кашкину до приговора суда – ушло 13 дней весной прошлого года. Решение суда провернули в суде, расположенном в зоне АТО в Краматорске, а для того, чтобы спрятать концы в воду – засекретили.  Теперь, после публикации приговора, видно, что все это является фикцией.

В стране с нормальным правосудием такой приговор суда не мог появиться в принципе, а если бы появился – стал бы основанием для привлечения к ответственности как судьи, так и прокурора со следователем. Их ролью по определению является не наказание конкретного Кашкина или Януковича, а оценить доказательства, связи Кашкина с Януковичем, объективную и субъективную часть преступления и от имени народа вынести справедливое решение. Всего этого в деле Кашкина нет, нравится это кому-то или нет – а есть погоня за пиаром, которая вылезет боком после обжалования приговора в международных судах.

В-третьих. Еще одна причина, по которой решение могло быть засекречено, – это роль инвестиционной компании ICU, которая была брокером при скупке Януковичем украинских облигаций на сумму $1,5 млрд. Понятно, что мотивом Януковича было отмывание денег через ценные бумаги, после продажи которых он и его окружение имели бы легальную легенду о происхождении заоблачных средств. Однако в таком случае компания ICU выступала пособником, не проявившим достаточной бдительности в обслуживании клиентов с деньгами неизвестного происхождения.

Я детально изучал дело Лазаренко, который осужден в США к восьми годам тюрьмы за отмывание денег. В том числе – путем размещения в инвестиционных компаниях и покупке недвижимости в городе Новато возле Сан-Франциско за “жалкие” $6,7 млн. Так в рамках процесса фиктивные фирмы и банкиры, через которые проходили эти деньги, многократно допрашивались.

Всего этого не было сделано в рамках приговора по Кашкину, хотя даже в описательной части роль ICU описана живо. Это значит, что в отношении компании существует запрет на осуществление каких-либо резких движений. А роль компании ICU куда значимая, чем роль Кашкина, тоже должна быть изучена в ходе расследования и судебного процесса. Однако это не сделано. Почему? Потому что компания ICU является инструментом президента Порошенко по легализации уже его денег сомнительного происхождения. Глава компании ICU Макар Пасенюк является теневым распорядителем средств Порошенко, полученных в результате сращивания политики и коррупции.

Именно через компанию ICU президент получил свой “интерес” в бизнесе Рината Ахметова. Она скупала евробонды ДТЭК, а также долги ДТЭК перед российскими и иностранными банками в момент максимального падения котировок, когда подконтрольные Порошенко прокуроры создавали проблемы Ахметову. Иногда цена евробондов, купленных ICU для Порошенко, опускалась до 36 процентов от номинальной стоимости. После чего, сконцентрировав при помощи ICU в своих руках достаточно долговых обязательств, Порошенко вступил в сговор с Ахметовым и запустил формулу “Роттердам+”, благодаря которой ценные бумаги в три раза выросли в цене. И сегодня котируются за 106% от номинала. Ну и вполне ожидаемо главой регулятора энергетики НКРЭКП, который принимал решение о введении “Роттердам+”, является еще один сотрудник ICU Дмитрий Вовк.

В последние месяцы руководитель ICU Макар Пасенюк частично переехал в Лондон вместе с семьей, обезопасив себя от нежелательных обысков НАБУ по делу «Роттердам плюс». На инвестрынке циркулирует информация о попытке Пасенюка купить компанию в Британии по управлению активами или брокера для получения лицензии. В результате, это позволит еще более умело спрятать концы в воду – происхождение денег, которые обрушились на Петра Порошенко после его избрания президентом.

В этом случае, понятно, что никакого расследования деятельности ICU в рамках дела о конфискации полутора миллиардов Януковича невозможно в принципе. Однако нет гарантий, что этот бумеранг не догонит Порошенко в будущем, и его доверенным инвестбанкирам придется отвечать за содействие в отмывании денег уже не одного, а двух бывших президентов Украины. И в Украине, и за рубежом. Без создания прецедентов наказания каждый следующий президент будет вытворять то же, что и предыдущий. Доказано историей.

Сергей Лещенко, nv.ua